Секунды капали, будто вода с потолка пещеры, сыпались вниз, как сквозь узкую сердцевину песочных часов. Неумолимо отсчитывали течение жизни. Томили. То растягивались, особенно если Киммуриэль чего-то ждал, то исчезали - опомниться не успеешь. Отсиживаться в безопасной Эвереске, конечно, было комфортно и удобно, но Киммуриэль не мог позволить себе наслаждаться подобным бесконечно, посылая навстречу опасностям и смерти подчинённых. Разумеется, раньше ему бы ничего это не стоило, более того - клан работал как хорошо отлаженный механизм, функционируя вполне автономно от лидеров. Распоряжений капитанов и лейтенантов вполне хватало. Но поступать как прежде Киммуриэль по вполне понятным причинам больше не мог. Некоторые вопросы он мог решить только самолично.
- Ксан, мне нужно вернуться в Андердарк, - напрямую сказал псионик.
Наверно, не лучшее заявление для такого светлого, солнечного, радостного, напоённого ароматом цветов, названий которых Киммуриэль, конечно же, не знал, утра.

Нежась в постели — слабость, которую невозможно променять на медитацию сидя — Ксан приоткрыл сначала один глаз, затем второй, и долго-долго молчал, просто протянул руку, коснувшись Киммуриэля: я тебя услышал.
— Зачем?
Формулировка звучала так, словно вернуться — насовсем, снова что-то из серии "мне не место в Эвереске", поэтому маг предпочёл переспросить.

Тревожность в голосе лунного эльфа невозможно было переоценить, и Киммуриэль улыбнулся, проводя пальцами по его щеке, успокаивая, давая понять, что никакая катастрофа вроде голоса Кореллона, во время медитации велевшего дроу убираться вон с заповедной территории, не произошла.
- Есть дело, которое я не могу никому поручить. Необходимо моё личное участие как лидера клана. Ни Вейлас, ни Аранхил, ни кто-либо ещё не сможет меня заменить, - Киммуриэль опустил тот факт, что при неудачных переговорах он один из немногих тёмных эльфов Брэган Д'Эрт, кто имеет почти стопроцентные шансы ускользнуть оттуда живым и целым. - Если мы намереваемся бросить такой вызов Ллос, то нам нужно больше союзников, и я иду за ними.

Ксан перехватил руку Киммуриэля и прижался щекой к тёплой ладони. Ему боязно, Андердак — опасное место, и пускай он не сомневался в способностях псионика и его умении постоять за себя, однажды маг его уже чуть не потерял. Идея бросить вызов Ллос — в надломе надбровных дуг и вытянутых в полоску побледневших губах — откровенно беспокоила.
— Кто они, эти союзники? — голос тихий, но ему и не нужно кричать, чтобы быть услышанным.

В двух словах такое, конечно, не объяснить, а, если рассказывать подробно - можно утонуть в датах и событиях. Сфера интересов Киммуриэля лежала неизмеримо далеко от постоянных дрязг и склок народов Андердарка, но он никогда не мог позволить себе заниматься тем, что нравится, ведь его постоянно втягивали в чьи-то проблемы с заявлениями о том, что это неотложно, и без него не справятся. Никакой личной ненависти к Джеззред Чоулссин у него, само собой, не было и быть не могло. Требовалось нечто выдающееся и затрагивающее Киммуриэля персонально, чтобы он начал испытывать к кому-то настоящий негатив, а не просто раздражение или презрение, выше которых от него эмоций мало кто из оппонентов удостаивался.
- Наши бывшие враги. Пора нам прийти к выводу, что делить нечего. В настоящее время у нас сходятся сферы интересов.
Киммуриэль привлёк к себе Ксана и, обнимая, продолжал:
- Их основной целью является сокращение численности культа Ллос. Как путём шантажа и переманивания адептов, так и прямым насилием. Думаю, они смогут извлечь пользу из моего предложения.

Ответы все неторопливые, Ксан обдумывал каждое услышанное слово, пробовал на вкус, щупал и оценивал — какие эмоции у него вызывают предложения? Объятия немного скрасили мыслительный процесс, можно было прижиматься и гладить между лопаток, вдыхать запахи тела и волос, радоваться минутам, проведённым вместе, пока Киммуриэль никуда от него не сбежал.
— Ты развяжешь войну, thiraminus, а сможешь ли в ней победить?
Сколько во всём Подземье ллосовцев, сколько из них, пронюхав о происходящем, присоединится к священной войне, охраняя привычный уклад общества тёмных эльфов? А скольких, даже если посчитать всех потенциальных союзников, сможет собрать Брэган Д'Эрт? Не нужно быть полководцем, чтобы отчётливо видеть: силы не равны.
— Я пойду с тобой, Киммуриэль. Не хочу отсиживаться в Сером Доме, зная, что ты рискуешь где-то в Андердарке: с ума раньше сойду в неведении, — он не отстранялся как обычно, чтобы посмотреть в глаза, и в интонациях не было строгости, но он отчётливо помнил, что случилось и через что Киммуриэлю пришлось пройти, когда он отвернулся в прошлый раз.

Ксан уже не эльфёнок. Совсем нет, несмотря на то ласковое обращение, которым любил называть его Киммуриэль. И псионик прекрасно понимал, что ввязывается в опасную авантюру. Всегда осуждая Джарлакса за передряги, в которые тот втягивал клан, едва несколько раз не погубив их всех, Киммуриэль теперь сам поступал фактически так же, бросался с головой в огонь.
- Смогу, если мне поможет Берег Мечей. Все те, кто так или иначе обязан мне или разделяет одни со мной принципы. Например, дворфы Гонтлгрима и волшебники Сильверимуна. Герои Невервинтера и пираты Лускана. Среди наземных народов полно тех, кто с удовольствием даст по рукам любому из тёмных божеств, особенно Ллос, многим перешедшей дорогу. А те, к кому я хочу обратиться сейчас, сами назвали себя её врагами. Я желаю помочь моим соплеменникам, Ксан, и это целиком и полностью твоя заслуга. Не могу избавиться от мысли, сколькие из них вынуждены жить так же, как прежде - я сам, но без надежды увидеть лучший путь, запертые в тёмных пещерах, среди пауков и других чудовищ. Мне повезло, что у меня в жизни появился Джарлакс. Повезло встретить множество тех, кто раз за разом указывал мне на ошибочность выбранного способа существования.
Джарлакс не раз шутил, что и Киммуриэль, и Артемис Энтрери имеют больше общего, чем им самим нравится - оба весьма далеки от самого понятия о романтических чувствах, что они в самом лучшем случае способны лишь разделить с кем-то постель. Но Энтрери встретил Далию, и его сердце смягчилось разделённой болью их схожих потерь и несчастий. Теперь же и для Киммуриэля настала своя очередь.
- Но, Ксан, ты понимаешь, как мои соотечественники будут смотреть на тебя? Ты знаешь, что в Андердарке происходит с... с теми, кого называют дартиир? Ты рискуешь там куда больше меня. Сотни рук потянутся к тебе, чтобы растерзать, погасить твой свет. Здесь ты в безопасности, а я... Мензоберранзан, в конце концов, моя родина. Я умею обращаться с его жителями. И я в настоящее время под защитой Матроны Бэнр, ещё не знающей ничего о моих планах. Брэган Д'Эрт много лет изображал верность ей, и она до сих пор ждёт от нас беззубого повиновения.
Он не то, чтобы отговаривал, но, скорее, предлагал как следует подумать.

Целиком и полностью твоя заслуга, — отозвались слова в сознании мага. Твоя заслуга в том, что я бросаюсь очертя голову в самые безумные воды интриг, рискуя и собой, и кланом, и планами, — вот как слова Киммуриэля звучали для Ксана, и он с силой зажмурился, проклиная и себя, и каждое слово, что заставило думать, будто смысл жизни в искуплении и жертвенности. Он никогда не хотел этого. Киммуриэлю не обязательно геройствовать, чтобы оставаться собой и жить дальше — свободно.
— Не согласен. Прости, но я немало прожил среди людей, знаю устройство их городов. Они не против насолить твоим соплеменникам, но ввязываться в полномасштабную войну? Уотердип пережил нападение дроу, и, знаешь, я не встречал никого в этом городе, кто хотел бы повторить бойню. Они обещали вам поддержку? Но они предадут, как только затяжной конфликт ослабит Брэган Д'Эрт, будут этого ждать и ликовать, когда получится вас скинуть. Сплошь себялюбивые герцоги, насквозь коррумпированные пэры, погрязшие в своих проблемах знатные семейства и пираты — на кого из них по-настоящему можно ставить?
Это так забавно — горько, но забавно, что у Ксана меньше веры в союзы с городами Берега Мечей.
— Прости за мой пессимизм, но разве вы переловили всех предателей в клане? Разве вы уверены, что нет никого в ваших рядах, способного донести на твои решения Матронам? Именно поэтому, Киммуриэль, я и хочу пойти с тобой. Ты прав, я практически не знаю ваших обычаев и не замечу подтекста в словах и жестах, но у меня есть то, чего нет ни у кого из дроу Андердарка — взгляд со стороны.
Там, где взгляд замылен, может помочь непривычное мышление. Ксан действительно обращал внимание на иные вещи и в мелочах искал отнюдь не подвох, не гадал, когда нанесут удар. Можно играть по знакомым правилам и не распознать ложь, а можно, будучи наивным дурачком с поверхности, заметить замаскированное и ещё удивляться, почему никто вокруг этого не видит.
— Есть артефакты... с иллюзиями, — он вздохнул, звуча не слишком уверенно. — Я что-нибудь придумаю.
Усложнять Ксан не хотел. Привлекать лишнее внимание не тем цветом кожи и ставить под удар операцию — тоже, но ведь Торил полон магии и чудес, и на каждую задачку есть своё решение.

Они помогут. Дворфы, что всегда станут первой мишенью, если орды Андердарка снова задумают выйти на поверхность, ведь Гонтлгрим очень для этого удобен, да и сомневался Киммуриэль, что все Матроны полностью отказались от планов на великие чертоги, шедевр, равного которому нет на всём Фаэруне. Компаньоны, обязанные клану, нет - лично Джарлаксу и Киммуриэлю своим нынешним благополучием, и даже тем, что некоторые из них вообще живы. Жрицы Эйлистри, многие из которых также посвятили себя борьбе с исчадиями Ллос и спасению душ дроу. Много кого ещё можно убедить, если постараться. Киммуриэль всю жизнь был индивидуалистом, полагающимся на собственную силу и доступные ему ресурсы, но теперь осознал, как важны могут быть союзы. Не обязательно принимать всю борьбу на себя.
- А разве леди Ллос не устраивала войны и не угрожала вашим королевствам просто так, по прихоти? Разве мы можем быть уверены, что завтра или через год она не швырнёт свои армии на поверхность сама? Я достаточно потратил времени, думая о последствиях каждого шага, беспокоясь, как бы не навлечь её ярость, но помогало ли это хоть раз? Никогда. Поэтому я не отступлюсь.
Он поднялся, начиная неторопливо одеваться.
- Хорошо. Идём вместе.
Вот так просто. Потому что Ксан не эльфёнок и доказал, что на него можно положиться, и он способен рассудительно и чётко действовать в критических ситуациях, быстро выбирать и не отступаться от принятого решения.

— А то ты не знаешь историю, — Ксан перевернулся на спину и уставился в потолок. Ну да, сильно им помогли союзы между королевствами, а после — с дворфами. То один знатный дом отвалится, то кто-то решит закрыть ворота, не вовремя объявив, что его хата с краю. Нет, вне всяких сомнений, на разных этапах можно рассчитывать на союзников — тоже разных.
А сколько поселений пострадает просто так, потому что оказались на пути? Вокруг Эверески немало мелких деревень светлых эльфов, закрытое королевство не способно вместить их всех; Серые Холмы вне защиты мифали; от Эвермита воды в дождливый день не допросишься. Разве что они придут по личной просьбе Дуирсара.
Слишком сложно. Слишком... много нюансов.
— Идём вместе, — повтором подтвердил маг, неохотно поднимаясь с постели. — Но сначала я зайду к Эревайну.

Подпись автора

Киммуриэль не отговаривал любимого идти, но не мог с замиранием сердца не представлять себе, что будет, если даже его сил и возможностей не хватит, чтобы защитить от загребущих жадных лап, беспощадных жестоких алых глаз, насмешливо кривящихся ртов, от тысяч плодов безумных и развращённых фантазий этих тварей. Они могли сделать с Ксаном что угодно. Выставить на одну из арен, где ему придётся сражаться с порождениями Андердарка, и не своим лунным клинком, а каким-нибудь паршивым мечом, который там выдают каждому, кто должен публично пролить либо свою, либо чужую кровь, и рано или поздно всё равно умрёт, потому что со всеми противниками не совладать. Отдать в бордель или превратить в игрушку для утех какой-нибудь скучающей Матроны - предпочтения Ксана не имели значения, они знали заклинания и средства подчинить своей воле любого, - пока не надоест, и она не швырнёт пленника на алтарь Ллос. Подарить как объект для экспериментов ученикам Сорцере - живого материала им всегда недоставало, подопытные слишком быстро гибли. Почти обнажённый и закованный в цепи Ксан с кляпом во рту, чтобы не кричал и и не кастовал чары, требующие только вербального компонента, возбуждал Киммуриэля только в качестве домашнего развлечения, на которое тот бы согласился добровольно, чтобы разнообразить их интимные моменты. Разумеется, он никогда бы не причинил своему эльфёнку настоящего вреда, и, читая мысли, мог определить, когда тому станет слишком дискомфортно или страшно.

Но Мензоберранзан был логовом пауков, пожирающих таких вот бабочек, как Ксан, на завтрак, обед и ужин.

И тот, к кому они шли, был одним из самых хитрых и изворотливых, самых терпеливо поджидающих добычу пауков. При том, что добыть о нём хоть какую-то более-менее правдивую информацию давалось с огромным трудом.

- Независимость - самое ценное из качеств в этом мире. Вам, может быть, и нечего предложить, а вот нам - более чем, - флегматично и бесстрастно сказал Киммуриэль, игнорируя обыденные по меркам этого треклятого города низменные суету и шум квартала, словно эта какофония ничуть его не раздражала, и глядя на собеседника по меньшей мере как на равного, скрестив руки на груди. - Возможность оскорбить леди Ллос насколько вам кажется привлекательной, уважаемый? Уточню, поскольку это важно - оскорбить так, чтобы остаться при этом в живых, целым и не в облике какого-нибудь монстра вроде драуков.

Киммуриэль догадывался, что заклятие обращения вряд ли подействует на создание перед ним, ведь тот не являлся дроу в действительности. Зато Ллос крайне изощрена на способы наказания неугодных, к каждому свой подход найдёт.

- Не секрет, что мы принимаем в свои ряды дроу из поверженных Домов. Одного-двух, редко больше. Иногда из Домов не жертв, а агрессоров, потерпевших поражение, - одним из таких был сам Киммуриэль. - С недавних пор мы стали забирать и эльфят, к сожалению, не всех, этого мы позволить себе не можем, но при любой возможности. Если особняк разрушают до основания, никто не будет проверять количество трупов в детской. Почти никто из этих дроу потом не следует путём леди Ллос, большинство постигает разочарование, и они выбирают собственные пути.

В Сером Доме, вне мифали, Киммуриэль мог встречаться со своими дроу и принимать рапорты о проделанных операциях. Не то, чтобы это происходило часто, даже при любви его расы к резне Дома падали не каждый день, и даже не каждую неделю. Часть из них могли принять сердобольные жрицы Эйлистри, часть - семьи клана, по какой-то причине не получившие от природы шанса завести родных малышей. И всё же они будто выхватывали крохи из огромной лавины песка. Воздействовали на единицы - а сотни оставались в прежних условиях или умирали.

- Но это капля в море. На данный момент мы согласны, если тёмные эльфы не попадут в наши ряды, но откажутся от заветов Госпожи Кромешной Паутины. Мы не можем бросить прямой вызов Великим Домам, принимая открытое сражение, но нам необходимо ваше искусство плести интриги... в дополнение к нашему. Вместе мы достигнем куда большего, но выбор, конечно же, за вами.

Киммуриэль договаривал, прикидывая, как скоро у проницательного собеседника забрезжит в голове понимание вполне очевидной вещи. Брэган Д'Эрт защищали Матрон, включая Мать Квентл, не из личной преданности, и даже не потому что им так хотелось. Дом Бэнр и другие Старшие Дома предоставляли им ресурсы. И, если они теперь рисковали навлечь на себя гнев верховных жриц... следовательно, получили доступ к ресурсам из какого-то другого места. Обрели нового покровителя - или же союзника. Такая расчётливая организация не поставила бы на кон всё, не продумав прикрытие и пути отступления.

Подпись автора

Киммуриэль улыбнулся. Ксан никогда не видел на его лице такого выражения... а вот Рай'ги видел. Примерно так же псионик выглядел, когда озвучил идею выступить против сходящего с ума Джарлакса. И затем, когда они бурно обсуждали, как именно лучше того устранить. Его персональная месть - единственное, что он мог поставить над приказами главаря и нуждами клана. Единственное, что перевешивало для него вообще всё остальное.

- Киммуриэль Облодра, - звучит негромкий, но каким-то странным образом перекрывающий шум улицы ответ. Фамилия явно значила для него куда больше, чем статус в Брэган Д'Эрт, потому что о своей роли активного лидера псионик не сообщил.

Во взгляде Киммуриэля спокойное достоинство, гордость, хотя и напоминающая чем-то ту, с которой висельник поднимается на эшафот и прекрасно знает, что помилования не будет, и подельники не вступятся. Вызов, но не дерзкий и горячный, а уверенный в себе, тщательно взвешенный, идущий из внутреннего понимания себя, своих возможностей, раз и навсегда установленной решимости.

Он - тот, кто, какие бы заслуги перед городом за ним ни числились, всегда останется "облодровским отродьем" и "подстилкой иллитидов". Он - выродок, на которого косятся, не признают, готовы видеть лишь по необходимости. Тем не менее, Киммуриэль сиял не отражённым светом Джарлакса, а собственным. Он более сотни лет ненавидел Дом Бэнр, и его ярость ничуть не успокоилась. Он бы с бесконечным наслаждением искупал их в крови, смотрел бы, как их пожирают чудовища, медленно, смакуя каждый кусочек плоти, как они горят заживо, а потом бы ещё проверил, чтобы в обугленных телах не теплилась ни одна искра жизни, и жрицы не смогут ничем помочь. И Ксорларрины, так кичащиеся тем, что стали Третьим Домом, в подмётки не годились настоящему Третьему Дому. Они бы так и остались внизу иерархии, если бы К'йорл так удачно не устранила Геннитирон Тлаббар, а Ивоннель Вечная затем не изгнала К'йорл в Абисс. Джарлаксу импонировала Мать Зирит, её отношение к мужчинам, некоторые другие законы Дома, но для Киммуриэля эта особа попросту заняла чужое место, заняла трусливо, и её последующее поражение в Гонтлгриме не прибавило уважения и популярности. И ему ходить под Бэнрами - ходить под Ллос? За все миновавшие годы его жажда мести не исчезла и не превратилась в свою немощную тень. Он пытался призвать К'йорл Одран не только потому что надеялся вернуть себе какую-то опору в этом мире - Матрона отличалась жестокостью, взбалмошностью, эгоцентричностью, потакая всем своим капризам. Киммуриэль искренне надеялся, что она сотрёт Мензоберранзан с лица земли, хотя отнюдь бы не отказался, если бы в процессе она погибла сама, ведь снова подчиняться этому монстру в обличье женщины-дроу его ничуть не привлекало.

Киммуриэль пытался убить даже самого Джарлакса, узнав, что тот является одним из Бэнров. Он простил - или только притворился, что простил, зная, что, кроме клана, ему идти некуда? По крайней мере он не предупредил Джарлакса о своём заговоре с К'йорл, а та вряд ли стала бы терпеть наглого наёмника.

Киммуриэль вновь представил себе как наяву огромную толпу, весь Мензоберранзан, что собрался наблюдать за казнью Облодра. Через чашу ему было очень хорошо видно всё происходящее. Он чувствовал их радость от факта смерти страшных псиоников так же отчётливо, как агонию принявшей его семьи. Киммуриэль не признавался в этом, но знал, как много ему дали Облодра, без них он бы не смог стать тем, кем являлся сейчас. И эти шавки, эти ничтожества, что пресмыкались бы подобострастно у ног К'йорл, если бы она победила, веселились от того, что её особняк разрушили до основания. О, да, Киммуриэль истязал бы лично каждого, кто в этом хотя бы косвенно участвовал, даже если роль ограничивалась только наблюдением, с огромным наслаждением, с которым не сравнится сексуальное. Он заставил бы их молить сжалиться и добить их.

Подпись автора

Нимор что-то знал. Может быть, не всю историю в доскональности, но он точно узнал Киммуриэля, и псионик это прекрасно понял, даже мысли читать не потребовалось. Изменился эмоциональный фон, что-то в настроении. Вместе с тем Киммуриэль ощутил тёплую волну поддержки со стороны Ксана и ментально погладил его в ответ - одновременно и в разуме, и по щеке. Невидимое прикосновение ничем не рисковало их выдать. Ему было важно показать, что реакция Ксана ценна.

- Право, известно нам не так уж много. Мы знаем, что вы не являетесь тёмным эльфом, и знаем, кому вы на самом деле служите. Знаем также, что вас не вполне устраивает ваше нынешнее положение. На этом пока всё, - сказал Киммуриэль вполне естественным и непроницаемым тоном.

Он ничем не выдавал, правду ли говорит или лжёт, утаивая часть сведений.

- Мы заинтересованы в свержении тирании леди Ллос в целях собственного выживания. Как бы мы ни пытались балансировать на грани, аккуратно и незаметно вмешиваясь в планы жриц и прихватывая только то, что плохо лежит и выпадает из сферы интересов Паучьей Королевы, - ну, в самом деле, какое ей дело до мелких жриц или мужчин-отщепенцев, до мелких козней какой-то группировки, вдобавок ко всему помогающей сеять столь любимый Ллос хаос. - В последней войне мы слишком отчётливо выбрали сторону отступников. Может быть, вы слышали - двое выживших До'Урденов, на которых у Ллос были свои планы, но она, скажем так, несколько разочаровалась их ответом. Ивоннель Бэнр, внучка знаменитой Ивоннель Вечной, должна была стать величайшей Матроной Матерью Мензоберразана, но предпочла сбежать на поверхность и связаться с иблис. Громф Бэнр - не погиб во время его крайне плохо знаменитого призыва Демогоргона в город, он архимаг там, на поверхности, и тоже якшается с иблис. Я несу ответственность за его падение, я незаметно для Громфа вложил ему в голову мысли попробовать злосчастный ритуал, но не Демогоргона я ждал, а мою Матрону Мать, К'йорл Одран. Я надеялся, что, хотя Абисс плохо сказался на её здоровье, ей хватит ненависти и ярости, чтобы стереть с лица земли особняк Бэнр, а, возможно, и большую часть Мензоберранзана. Я не ожидал, что вместо неё придёт Безумный Принц, и не ожидал, что это сломает барьер фаэрзресс. Я не могу смириться с тем, что из нас снова сделали шутов леди Ллос. Я и мой клан - не игрушка, танцующая по её прихоти.

Киммуриэль не собирался выдавать, что действует не просто заместителем Джарлакса или его помощником, но занимает столь высокий пост.  Не всегда ему удавалось идеально контролировать эмоции, и формулировка вырвалась сама. Он, впрочем, не пожалел об этом. Откровенность так откровенность.

- Скажу прямо, что нам нужны все союзники, которыми мы можем обзавестись. И я вспомнил про вас. Мы были врагами - совершенно ничего личного, просто естественный конфликт интересов. Мы, к сожалению для нас, зависели от ресурсов Великих Домов, от покровительства Дома Бэнр. И не буду скрывать, что я спас Матрону Квентл во время её конфликта с Жиндией Меларн семь лет тому назад. В этом соперничестве двух паучих мы выбрали ту, что нас кормила. Кроме того, я не люблю, когда меня пытаются захватить в плен и пытают моих осведомителей, - хватать и приковывать астральную проекцию несло столько же реальной пользы, как попытка поймать в ловушку ветер, но этим-то ущербным откуда было знать. - С практической точки зрения, если такое будет происходить слишком часто, никто не согласится иметь с нами дело, ведь это будет всё равно что подписать себе смертный приговор.

Киммуриэль знал, что, если победила бы Жиндия, изменения в Мензоберранзане никому из них бы не понравились. Эта буйнопомешанная фанатичка, конечно, полностью соответствовала всем догмам Ллос, но иметь такую в Матронах Первого Дома - нет уж, увольте.

- Я устал выполнять прихоти Дома Бэнр. Невероятно устал быть всё равно что бессловесным рабом, который выполнит всё, что ему скажут. Кланяться тем, кто уничтожил мой Дом и не согласился вернуть, даже когда мнения в Мензоберранзане после победы над Принцем Демонов настаивали над этом. Они хотели, чтобы я остался бесправным, остался в их власти, и я не собираюсь больше это терпеть.

Не подделать такую горечь, такое упрямство, такой гнев напополам с отчаянием, но не тем, что заставляет сдаваться, опустить руки, а толкающим перевернуть мир и повторять снова и снова, пока тот наконец не придёт в состояние, которое будет устраивать. Киммуриэль не играл роль. Он открылся тому, кто, возможно, этого не стоил, но ни в чём из сказанного ему нечего было скрывать. Всё равно никто посторонний их не подслушает - Киммуриэль искажал звуковой фон, и остальные, кто не входил в число доверенных персон, как Ксан, слышали совершенно иные речи.

Подпись автора