Деньги и предоставляемые услуги, к сожалению, не всегда являлись решением всевозможных проблем — эту простую истину Шшихасса усвоила очень давно, ещё в бытность искателем приключений. Порой никакие уговоры не позволяли получить желанное… и тогда приходилось прибегать к куда более безвкусным и неприятным действиям вроде вымогательства, воровства, угроз или старого-доброго ультранасилия. Конечно же, если чем сама Шшихасса и занималась из этого нелицеприятного списка, то больше тем, что требовало языком молоть да устрашать. Ломать кому-либо кости или выворачивать чужие внутренности наизнанку она не любила — так неровен час и одежду запачкать, и никакое магическое вмешательство не сотрёт из памяти то, что вот на этом платье из дорогого шёлка было кровавое пятно. Его сейчас нет, но оно было. Эта ткань уже не чистая!

Собственно, именно по таким причинам она прибегала к услугам не самых уважаемых элементов общества — когда некоторые особо упрямые личности не хотели по-хорошему расставаться с тем, что они толком и использовать не могли. Какой толк от бесценной редкой книги очередному толстосуму, у которого не только кошелёк набит до краёв, но и его собственное брюхо чуть ли не в районе щёк болтается? Но нет, сначала он требует себе привилегий и услуг, которые Шшихасса может предоставить. Потом заламывает цену, которую она всё так же способна заплатить. А затем в последний момент решает, что не собирается «вести дела с иноземной шлюхой», на что волшебница едва сдерживается от того, чтобы не дезинтегрировать этот комок жира на месте — видят боги, скучать по нему будут не столь многие. Даже следов не останется.

Но нет. Законы общества требуют всё-таки цивилизованного подхода, насколько это возможно, и потому богатей остаётся в живых… правда, получив нехилый ушат витиеватых и в крайней степени унизительных словесных помоев на свою голову от разгневанной хладнокровной женщины. Шшихасса уходит, даже не особо горюя о том, что этот конкретный клиент больше не явится в «Дом отдохновения» как минимум потому, что путь ему туда теперь ею же официально заказан. Однако, ей мало этого. Слова, оскорбления — это каждый может пережить. Всё услышанное имеет свойство забываться, в особенности если этому не придавать уж слишком много внимания, а толстосум уж явно не ставит её ни в грош, раз смеет называть её подобными словами. Гордость старой змеи требовала отмщения. И раз уж этот глупец с деньгами заместо мозгов отказался расстаться с одной ценностью, попутно бросаясь оскорблениями… что ж, значит он лишится всего.

Ей не нужна вся его коллекция — лишь одна книга, которую она желает, в то время как остальное воришки могут себе забрать. Она лишь подкидывает им информацию о том, куда стоит проникнуть, как добраться до цели, какие препятствия их могут на пути ожидать. Как они будут сбывать оставшуюся краденую добычу, кому и куда — это уже её не касается. С таким тщанием и рвением они берутся за работу по щедрой наводке, что не проходит и пары недель, прежде чем Шшихасса получает добрую весть: дело они провернули успешно, почти что без сучка и задоринки, а значит, пора заняться тем, что она хорошо умеет делать — пойти и договориться.

И вот идёт она по улицам Врат Балдура к месту встречи на том самом складе, заранее приняв облик более человеческий при помощи заклинания полиморфа. Хвост был бы привычней, определённо, но за пределами «Дома отдохновения» разумней всё же показываться на двух ногах. В остальном же, она не прячется. Даже личность свою не скрывает, поскольку по-хорошему ничего в данный момент дурного и не делает. И что, что прогуливается по не самому благоприятному району?

Отредактировано Sshihassa (2021-08-07 23:40:41)

Подпись автора

Чего греха таить, звуки потасовки в этом районе, да и во Вратах Балдура в целом, не были чем-то новым и немыслимым: кто-то где-то да находил причину для того, чтобы начистить ближнему своему лицо до состояния, когда оно блестело от немыслимого счастья от получения отборных тумаков. Таким прелестным кроваво-красным блеском, от которого клыки зудят и хочется свежего, ещё кровоточащего мяса, чтобы в него впиться, поддавшись первобытным инстинктам хищника. Но Шшихасса была выше таких низменных вещей. Шшихасса, однако, весьма неплохо умела определять, откуда идёт звук и насколько громко, и тот факт, что исходил он примерно с того направления, куда ей и надо было сунуться в этой дыре, да ещё и весьма активно… что ж, это её вовсе не радовало.

— Шшшто эти идиоты сссебе позволяют..? — сквозь стиснутые зубы шипит она, недовольно щурясь и, о боги, ускоряя шаг. Она ненавидела шагать быстрее, чем ей хотелось, хоть более быстрая ходьба и позволила бы ей быстрее вернуться в уютное тёплое гнездо, чтобы смыть с себя «ароматы» местного захолустья. — Есссли эти кретины повредят мою книгу, я ссс них шшшкуры сссожгу…

Правда, идиотов оказалось на одного больше, судя по всему. Она не припомнила, чтобы среди нанятой ею воришек была здоровенная антропоморфная ку-, простите, птица. Ещё и с таким слабоумием и отвагой бросавшаяся на банду, что тут можно было как минимум предположить, кем именно пташка являлась — в одиночку, да на кучу вооружённых головорезов? Тут либо отбитым надо быть, либо паладином, причём одно другому не мешало и не дай Цукиёми это будет какой-нибудь последователь Тира — тут никакими откупами не спасёшься, эта консервная банка будет гоняться за тобой с молотком, наносить добро и причинять справедливость.

Ладно, ладно… собраться с мыслями. Во Вратах Балдура потасовки были делом привычным, особенно здесь, особенно в такое время суток, а учитывая количество участников и наличие, судя по всему, двинутой на голову в плане праведности птахи, тут либо Кулаков вызывать, что долго, дорого и рискованно, — лишнего внимания к себе со стороны представителей власти, сколь бы неотёсанной они ни были, Шшихасса не хотела, — либо же придётся самостоятельно вмешиваться в это дело, пачкать руки, утруждать себя… и, вероятно, не оставлять свидетелей. Устраивать пожар? Не вариант, огнём весело займётся половина города, да и столп чёрного дыма куда лучше привлекал внимание, ещё и с нескольких кварталов вокруг. Не говоря уж о том, что тогда можно сказать прости-прощай искомому томику и сокрытым в нём знаниям. Оставалось лишь старое-доброе ультранасилие или попытка в дипломатию, и, хотя языком чесать за пару сотен лет Шшихасса уже умела весьма недурно, сомнения в том, что достучаться до головы пернатого удастся, были весьма велики.

Но попытка не пытка, верно? Всегда можно вывернуть кучку идиотов наизнанку, если договориться не удастся. И потому, поспешным шагом приближаясь к месту назначения и всем своим видом показывая, насколько она не желает здесь находиться дольше, чем ей это потребуется, она подходит к потасовке ближе, останавливаясь на достаточно приличном расстоянии, чтобы в неё ничего не попало, будь то пролетевший мимо арбалетный болт, стрела, заклинание или какие-нибудь жизненно важные флюиды, которые запачкают её платье.

— Я могу поинтересссоваться, что, во имя девяти кругов Ада, здесссь происходит? — а рявкает она командным голосом, что аж звон стали перекрывает. Так она шипит на тех, кто её выводит из себя. Вот, видите выбившийся из идеальной причёски волосок, который она не поправила вовремя? А всё потому, что вы её бесите.

Подпись автора