- ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ?!
Тяжелый, низкий крик, больше напоминающий смесь нестерпимой боли и рёва раненого хищника, прокатился по хрустальным стенам небольшого помещения. Конструкция удивительно точно подстраивалась под желания хозяина. Но кричал вовсе не её хозяин. А потому искрящиеся стены безмолвно взирали на метавшегося по комнате человека.
- Я убью тебя!
Зачарованное лезвие украшенного идеально огранёнными изумрудами кинжала скользнуло по ненавистной стене, выбив небольшой пучок тусклых искр. Ни на полупрозрачном хрустале, ни на магическом металле не осталось и малейшего следа удара, в который была вложена немалая сила бесновавшегося мужчины. Разгневанный убийца хотел швырнуть свой верный кинжал на пол и впиться в стену ногтями и зубами, но вместо этого лишь терпеливо выдохнул и засунул клинок обратно в ножны. А после чего повернулся к стене и уже чуть более тихим, но куда страшным голосом повторил.
- Я. Убью. Тебя.

Артемис Энтрери ещё не до конца оправился от травм, полученных в, наверное, самом сложном сражении в его жизни. Но отёк уже спадал, убийца отлично видел обоими глазами, да и многочисленные порезы больше не кровоточили, и уж тем более не мешали срывать ему весь накопившийся гнев на любых подвернувшихся предметах. Хотя куда сильнее он бы желал, чтобы под руку ему попалось что-нибудь живое. Желательно, чтобы это живое носило имя Джарлакс.
О, как бы он желал попросту оторвать голову треклятому ублюдку!
- Как ты посмел, сукин сын!
Почему-то Энтрери был уверен, что тёмный эльф его слышит. Должен был слышать. Не мог же он просто бросить его в этой комнате наедине с самим собой.
Как он посмел? Как этот чернокожий и красноглазый ублюдок посмел решать за него? Посмел определять его будущее. Этот поединок должен быть закончиться иначе.

Его смертью.
Он проиграл.
Потерпел сокрушительное поражение.
Получил ответ на вопрос, который так его мучил.
И все аргументы про то, что в любом подобном сражении всегда имеет место случайность, определяющая исход поединка, он даже не хотел слушать. Не хотел слушать и то, что они с Дзиртом До’Урденом сражались как равные.
Единственные равные друг другу во всём мире.

Бред!
Это было поражение. Он должен был умереть.
Он хотел умереть. Этот удар должен был принадлежать следопыту. Безумная, бурлящая жажда собственной смерти захлёстывала сознание. Он не мог быть жив. Не должен был. Не должен дышать, не должен бессильно орать на стены. Нет, только умереть.
Артемис Энтрери не хотел жить с подобным поражением. С крахом всей своей веры, своих идеалов, всего смысла собственного существования. Каждая лишняя прожитая секунда становилась невероятной пыткой.
Его держала на плаву только всепоглощающая чёрная ненависть к тем, кто поставил его в это противоестественное положение. Заставил мучить себя каждым лишним вдохом.

Он мог убить себя прямо сейчас. Вонзить в горло один клинков. Он бы смог. Ему хватит на это силы воли. С остатком. Но сильнее чем умереть Энтрери хотел только перерезать горло Джарлаксу, и желательно заодно всем его треклятым помощничкам.
- Выходи ко мне, трус!
Убийца метнулся вдоль стены, словно запертый в клетку дикий тигр. Та же грация, та же сила, та же смертоносность.
- Я знаю, ты слышишь меня! Покажись!

Отредактировано Artemis Entreri (2021-06-14 15:49:45)

- Меня не интересует твоё мнение о моих ментальных способностях, Киммуриэль.
Энтрери замер и медленно обернулся, бросив удивительно холодный взгляд на гладкие стены башни. Взгляд металлически стальных глаз, которые, как казалось некоторым его жертвам, были напрочь лишены жизни. Но не сейчас, не в этот момент, когда пылающий гнев перетекал в холод, с которым не могли сравниться даже кристальные стены.
- Я взывал к Джарлаксу, а он прислал свою левретку. Как убого.
Энтрери сплюнул на пол. Во рту всё ещё пульсировал металлический привкус крови. Его собственной крови. Пролитой в честном бою. Бою, который он должен был проиграть.
Пусть Киммуриэль и не присутствовал в зале лично, убийца уже неплохо познакомился со способностями этого эльфа.
- Ты даже не в состоянии сказать «я». Одно лишь «мы». Ошейник не жмёт? Хотя - вряд ли. Джарлакс любит свои игрушки. 

Толчок в спину. Против своей воли убийца делает пару шагов вперед. Псионик играется со своей силой, которую наверняка считал безграничной. Это было даже мило. И теперь он едва давал Энтрери вставить хоть слово, но убийца не сдавался.
- Бездомный, неимущий, подобранный из милости. Ты же словно про себя рассказываешь, не так ли. Про каждого неудачника в вашем клане. Потерявшем своё дом, семью, проданном, изгнанном. Ведь таких собирает Джарлакс, не так ли?
«Только зачем ему это?» - скользнула в голове предательская, вкрадчивая мысль. Ставить этих несчастных и убогих себе на службу, зная, что для них нет иного спасения, иного пути в их изломанных жизнях? Или же, быть может, Джарлаксу действительно было не плевать. Не плевать на тех, кто шёл следом.
«Друг».
Это слово использовал предводитель Брэган Д’Эрт, обращаясь к своему спутнику-человеку. Слово, на которое были удивительно скупы тёмные эльфы. Там, в Мензоберранзане Энтрери порой задумывался – а они, дроу, вообще знают, что такое дружба, любовь, близость? Все эти воспеваемые на поверхности понятия, с которыми он сам так же не был знаком. И потому увидел в городе дроу своё тёмное отражение.
Что если Джарлакс действительно стоял перед выбором – он, Энтрери, или Дзирт До’Урден? И этот выбор был сделан в его пользу.
Мог ли дроу действительно хоть что-то знать о привязанностях?

Бред! Энтрери взрыкнул и тряхнул головой. Они лишь пешки, игрушки в руках опытного кукловода. И он был такой же пешкой, как и пытавшийся зацепить его своими глупыми речами Киммуриэль Облодра.
- Тебя он манерам слуги уже научил. – Губы убийцы тронула ухмылка. – Никогда не думал о том, в чём нуждаешься ты?
Псионик так и не показался. Ещё один трус. Просто ещё один трус. Вместо этого незримая сила отшвырнула убийцу к стене, сковала тело, не позволяя даже пошевелиться. Тело пронзила боль. Такая простая, такая привычная боль. Кто-то бы сломался. Потому что это должно быть страшно. Страшно, когда ты не видишь врага, не можешь дотянуться до него, не можешь даже заглянуть ему в глаза. А он давит, сжимает твоё тело, и кости вот-вот хрустнут. Враг, способный вырвать из тебя жизнь, даже не показавшись.
Это должно быть страшно…

Но едва невидимая рука освободила челюсть человека, Энтрери засмеялся. Гордым, наполненным превосходства смехом победителя.
- В тебе столько мощи, столько мощи, но ни капельки силы. Это так… банально.
Улыбка гуляла по тонким губам.
- Так вот, Киммуриэль Облодра, тебе есть, что сказать конструктивного или ты так и будешь бросаться убогими, шаблонными оскорблениями?
Энтрери смотрел в пустоту. Смотрел требовательно, выжидающе.

«Загляни мне в голову, переверни там каждый камень, засунь своё любопытный нос в самые тёмные углы. Ты не найдешь там страха. Зато я чую твой. Твой страх воняет, как внутренности трупа, и мне не надо видеть тебя, мне не надо быть псиоником, чтобы ощутить эту вонь. И я бы хотел узнать, прав ли в своих догадках о причинах.»

Человек ждал. Человек, совершенно не боявшийся ни боли, ни пыток.
Артемис Энтрери давно перешёл на куда более высокий уровень.