[indent] Иной раз даже к самым удачливым героям удача поворачивается задом. И не в том смысле о котором обычно посмеиваясь думают всякие шутники, а в самом что ни на есть настоящем.
[indent] Еще утром, когда Щегол вместе с труппой покидал Врата Балдура, жизнь состояла сплошь из ярких красок. Их представления имели вполне осязаемый успех, который менялся в кабаках на вкусную еду, молодое вино и сопутствующие удовльствия. Сам Щегол и в кабаке продолжал насвистывать мелодии, потому что настроение у него было отличное и удержать музыку внутри было решительно невозможно. На него пару раз посмотрели косо, но он не придал этим взглядам особого значения, такое случалось и прежде, но до выяснения отношений дело ни разу не доходило, тем более что ни на чужие деньги, ни на чужих пассий он не засматривался.
[indent] К вечеру ситуация перевернулась с ног на голову. Стоило воротам Врат исчезнуть в густых кронах деревьев за их спинами, все благодушие с его коллег по подмосткам как ветром сдуло. К ночи оно и вовсе обратилось откровенной злобой, как обращается уксусом вино, которое слишком долго держали в открытой бутылке. Смешно признаться, самым добрым из них оказался тот, кто самолично привязывал его к дереву: он посоветовал Щеглу не ерепениться, если не хочет получить по башке еще раз. А еще успел шепнуть в какой стороне малому потом искать город и как вывернуть руки из пут. Слушал его Щегол тогда через слово, очень уж звенело в ушах от удара в нос, которым его наградили за то что выворачивать карманы он не захотел. Он никогда не тянул руки к чужим деньгам, но отдавать свои вот так без драки тоже не собирался. К несчастью, сила была не на его стороне, а справедливостью тут и не пахло. Хорошо еще, что лютня осталась цела. Из всех его вещей больше всего пострадала свирель, случайно (а может и нет) переломавшаяся надвое под чьим-то сапогом. Выпотрошенная торба с парой прорезанных швов тоже выглядела печально, но ее хотя бы можно было починить, а свирель... свирель безвозвратно погибла.
[indent] Последовав доброму совету, Щегол освободился от пут только когда голоса стихли, а птицы снова начали переговариваться между собой. Веревка натерла запястья, руки успели онеметь и замерзнуть. Да и ноги тоже. Празднование Ледохода к прискорбию не означало наступления теплых деньков, а в ночном лесу даже в теплом плаще можно было и богам душу отдать. А пытаться выйти к городу в такой час он не решился - заплутать еще сильнее было уж слишком легко. Нет, ему надо было дождаться утра и вот тогда он выйдет из леса... куда-нибудь.
[indent] От попытки развести костер чтобы согреться пришлось отказаться. Даже если бы Щеглу посчастливилось отыскать в темноте сухие ветки, кремень из торбы пропал. Может просто выпал, может оказался отброшенным как не особо ценная вещь, а может его вместе с деньгами забрали - поди разбери этих артистов.
[indent] "Спасибо, что хоть теплый плащ оставили", - думал Щегол, расхаживая взад-вперед по полянке, на которой его ограбили.
[indent] Подбитый глаз побаливал - к нему хотелось приложить что-то холодное, но самым холодным в пределах досягаемости сейчас были его собственные руки, вынимать которые из-под плаща никак не хотелось.
[indent] "Поболит и перестанет", - решил Щегол, громко шмыгая носом. От обиды, но больше, конечно, от холода.
[indent] А обидно все равно было. Он никак не мог взять в толк что такого плохого им сделал. Впрочем, возможно ему просто были не рады, нельзя ведь нравится всем, если ты конечно не золотая монета. К тому же, судя по всему никто не считал его плохим, да и пожелание "идти и быть милым в другом месте" никак нельзя было счесть оскорблением, но легче от этого не становилось. Что толку быть хорошим, если с тобой от этого ничего хорошего не случается? Не так, ой не так он себе представлял свое вольное плавание. Да и прямо сказать, до этого злосчастного дня ему везло на попутчиков.
[indent] От холода Щегла тянуло в сон и это было плохо. Мало того что он мог попросту глупо замерзнуть во сне, так его спящего еще и запросто мог бы попытаться кто-то сожрать. А просыпаться без руки или ноги ему не хотелось. Да и без головы, если честно, тоже, хотя если подумать, проснуться без головы, наверное и вовсе нельзя. Чтобы хоть немного отогнать сон, он затянул песню, не самую веселую, но ее хотя бы не портили редкие зевки. Потому что портить песни даже в такой ситуации Щегол был не готов.
[indent] Плюсов у попыток петь было два. Во-первых, это и правда мешало уснуть. Во-вторых, его голос пусть и не был грозным, но отогнать зверье все равно мог -  птицы вон уже умолкли, видно опешили от такой наглости. В третьих, если в лесу вдруг окажется кто-то разумный, то он мог услышать Щегла и прийти. На помощь или нет - потом разберутся. Даже если это окажутся какие-то бандиты, плевать - взять с него все равно нечего, а хорошая музыка даже бандитам может прийтись по нраву.
[indent] Песня закончилась, и Щегол, продолжая нарезать круги, запел вторую.
[indent] И вот тут какая-то дьявольщина началась. Сначала туман этот, от которого Щегла продрало морозом вдоль хребтины. А потом, прямо как в песне, в клочьях тумана показалась чья-то фигура. Щегол вздрогнул, лютня, висевшая за спиной, ударила его между лопаток. Он еще и моргнул дважды, опасаясь что все это ему привиделось, но нет - кто-то шел, явно привлеченный его голосом. И надо было бы замолчать или позвать этого кого-то, обращая на себя внимание чуть более явно, но вместо этого Щегол продолжал петь, ведь в песне оставался еще целый куплет.

Отредактировано Goldfinch (2021-04-27 14:59:34)

[indent] Когда темная тень из тумана двинулась к нему навстречу Щегол почувствовал как перехватило горло, но на чистом упрямстве допел строку до конца, позволяя едва уловимому звуку шагов выйти на первый план. Пытаться спрятаться как мышь в голом кустарнике все равно было уже поздно, бежать не разбирая дороги - тоже. Если этот кто-то опасен, то что же, значит, ему придется придумать как выкрутиться. Всю жизнь его учили, что сдаются только слабаки, а слабаком он себя не считал.
[indent] Звук натянутой тетивы был до боли похож на звук струн, так что Щегол на радостях чуть не рванул вперед, а потом замер уловив то самое крохотное, но решающее отличие еще до того как заметил блеск наконечника стрелы.
[indent] Если бы Щегол веровал в кого-то из богов, ему бы стоило вознести молитву-другую, потому что тень заговорила и это был вполне обычный голос. Никакого рычания, скрежета или завываний. Так говорят обычные посетители кабаков, в которых Щегол успел спеть несчетное количество песен. Да, не все из них были чисты на руку, а некоторые и вовсе были отъявленными головорезами. Но любой головорез куда лучше упыря или медведя. Или медведя-упыря, если вам катастрофически не везет.
[indent] - Аэм… Вв-ообще-то, - голос не слушался и дрожал, не то от холода, не то от волнения, но Щегол вздохнул пару раз, возвращая себе контроль над своим главным инструментом. - Я не из шайки. И не на стреме. Я бард, то есть… я пытаюсь быть бардом. И я отстал от труппы.
[indent] Взгляд, брошенный на дерево с лежащими рядом веревками был достаточно красноречив. Если собеседник его конечно же видел.
[indent] - Вернее, они хотели чтоб я отстал… Простите, не хочу вас обидеть, но из нас двоих на бандита больше походите вы. Так что я наверное сразу скажу, что денег у меня нет. И оружия тоже. Вот, смотрите! - распахивать плащ ему ох как не хотелось, но стоять на прицеле было еще хуже.
[indent] - Можете проверить, если хотите. И вы правда считаете меня талантливым или это просто ободряющие слова перед тем как выстрелить? Если первое, то может опустите эту штуку?
[indent] Чем больше он говорил, тем более отчетливо понимал, что паникует и его несет. Пора было захлопнуть варежку, пока этому типу не надоело слушать и он не  выстрелил просто чтобы заткнуть этот болтливый фонтан.

Отредактировано Goldfinch (2021-07-24 08:09:50)

[indent] - А... - только и мог многозначительно сказать Щегол. Шутку про лордов, если конечно это была шутка, он не особенно понял. Зато удивился эльфийским ушам, которые показались стоило этому типу оказаться без плаща - Щегол привык что все встреченные им эльфы росточком были пониже, а этому даже не приходилось смотреть на Щегла снизу вверх.
[indent] - Спасибо, - плащ он с благодарностью принял, оценив скорее качество выделки кожи, чем магию, в которой не смыслил ровным счетом ничего. А вот от зелья вежливо отказался, сославшись на то что не стоит переводить на него добро. И так сойдет.
В чужом плаще сразу стало гораздо теплее, пусть даже он и оказался наброшен поверх своего, отсыревшего за время прогулки. Укутавшись плотнее, Щегол с неожиданностью для себя понял что все время до этого дрожал и только теперь перестал. Зато стала чувствоваться усталость, но ее пока что можно было держать в узде. Например до того момента как он не доберется до какого-то жилья или хотя бы сарая, в котором можно переночевать.
[indent] Свои вещи с земли в растерзанную торбу Щегол собирал совершенно спокойно повернувшись к незнакомцу спиной. Странно было бы сперва нацепить на жертву свой плащ,  а после убивать или делать еще что-то подобное, решил он. Тем более лишняя порция волнений уже никак не умещалась у него внутри и грозила вырваться слезами, а плакать сейчас было совершенно излишне.
[indent] - Зачем они вам? - спросил он, выпрямившись наконец и прижимая к груди под плащом кое-как обвязанную ремешками торбу. Из прорехи в ее боку выглядывал обломок свирели - оставлять ее в лесу совсем одну показалось Щеглу совсем жестоким. - Не вещи. Те музыканты. Что они вам сделали?
[indent] Собственные проблемы он явно считал недостойными того чтобы требовать для них возмездия или справедливого суда. Хотя эльф прогуливающийся по ночному лесу с луком наперевес скорее тянул на возмездие, чем на справедливость. А Щегол сильно сомневался что те, кто устроил ему взбучку могли сделать что-то по настоящему плохое, что-то такое, за что пойдут мстить. Впрочем, вполне возможно он просто мало что знал о мстительности. Он видел куда они ушли и скорее всего все еще смог бы нагнать их если бы хотел. Но он не хотел ни догонять, ни пускать кого-то по их следу. Он всего лишь потерял немного денег, а жизнь стоит куда больше.
[indent] - И с чего вы взяли, что меня кто-то бил? Я просто неудачно упал: поскользнулся на льду и приложился лицом. С каждым могло случится.

[indent] От сластей или что-там ему предлагали Щегол отказался так же вежливо как и от зелья. А на бурдюк с вином только мельком глянул и покачал головой, про себя отмечая, что все кто ему попадается на пути подозрительно любят закладывать за воротник. Правда обычно это было что-то покрепче и из тары поменьше, но сам факт был немного удручающим, как будто больше у них не было ничего что позволяло бы жить в этом мире день за днем. Сам он подобным не страдал. Не то чтобы он совсем не пил, нет. Он мог пропустить стаканчик чего-то легкого в хорошей компании, но в целом к выпивке его особенно не тянуло. Хватило того раза когда он впервые перебрал медовухи и еще два дня к ряду морщился от любого звука, которых вокруг оказалось ужасающе много.
[indent] - Вон там, где-то под камнями выходит вода. Совсем немного - застывает на них слюдой, - Щегол не врал, там где он шел и впрямь была тоненькая ледяная корка, на которой он на ару секунд потерял равновесие. Правда и не сказал всей правды - на том месте он так и не упал, а следы на его лице явно оставил чей-то кулак.
[indent] - Не то чтобы пройдохи... - он задумался, припоминая детали прошедших выступлений. И с удивлением понял что эльф был прав. Они были странными, но это почему-то стало очевидно только сейчас. Как будто кто-то и ему самому задурил голову.
[indent] Их было пятеро. Тот самый здоровяк что привязывал его к дереву - на потеху публике он разгибал подковы и тягал тяжести. А еще подбрасывал в воздух девицу, которая гнулась как змея - она была второй. Третья - гадалка, с ожерельем из звенящих монеток - выцепила Щегла из толпы и наплела ему об удаче, которая ждет его за поворотом. Теперь он понимал что это была сладкая ложь чтобы втянуть его во что-то, но тогда, о, тогда он наивно поверил ей, ведь все верят в хорошие предсказания куда охотнее чем в плохие. Четвертый - жонглер. Он даже показал Щеглу пару трюков, но гвоздем его программы было метание ножей, так что они втыкались в дерево совсем близко с кем-то из труппы. Пятый был волшебником. Нет, не так. Пятый делал вид что он волшебник, но даже такой неискушенный зритель как Щегол видел, что все его волшебство строится исключительно на ловкости рук. Но всем нравилось - ему хлопали так как никогда не хлопали самому Щеглу, а ведь музыка это то, что трогает любого за сердце.
[indent] То что ему предложили место в труппе тогда казалось ему удачным стечением обстоятельств и везением теперь выглядело совсем иначе. Наверное им нужен был кто-то на кого можно было бы отвлечься и он сыграл свою роль просто потрясающе.
[indent] - Кажется вы правы. Там был метатель ножей. И борец. И гадалка. Я... видел куда они ушли. Примерно. И я слышал куда они собирались идти, если это конечно была правда. Потому что врали они гладко. Пока мы были в городе они говорили про Аткатлу. Это кажется в Амне? У меня не очень хорошо с картами, если честно.

[indent] Щегол даже не успел возразить насчет того что карт у них и не было (разве что игральные), как эльф припустил в ту сторону, куда Щегол до этого кивнул. Бежать вслед за ним по темноте было дурацкой идеей, сам эльф был подозрительным куда больше чем те, кого называл "ублюдками", но перспектива снова остаться одному посреди леса была и вовсе безрадостной. А так был небольшой шанс что его таки выведут куда-то в цивилизацию.
[indent] Так что Щегол побежал, надеясь только на собственную удачу, которая сегодня уже могла бы и перестать капризничать. Будто мало ей было того то случилось.
[indent] А про Аткатлу его знакомцы и правда трепались много, каждый раз когда кто-то доставал кувшин вина Щегол слышал это слово. Впрочем сейчас он уже не был так уверен, может быть это была вовсе не Аткатла, а что-то другое, похожее по звучанию. Может и вовсе - не город, а имя.
  [indent] К тому моменту как эльф остановился Щегол успел запыхаться и взмокнуть - попробовали бы сами побегать в двух плащах на плечах, да еще и с лютней то и дело бьющей по хребтине. И все же, дыхание вернулось к нему быстро, а голос не дрожал и не срывался: сказывались тренировки, когда нужно было тянуть ноту на одном дыхании.
[indent] - Что я умею? - он старался говорить как можно тише, потому что не хватало еще выдать их присутствие. Он все еще был не уверен, что поступает верно, но получать в лицо второй раз (а может и что похуже) было как-то глупо. А дурачком ему себя считать не нравилось.
[indent] - Я ведь уже говорил - я музыкант. Бард. Играю на лютне, пою и все такое. Иногда сочи... - он осекся, наконец осознав что ожидают от него совершенно другого. - Ладно. Я знаю одну штуку, но раньше я только детям ее пел. Колыбельную. Чтоб они заснули и не ныли утром от того что не выспались, а уже пора вставать. Не уверен, что со взрослыми оно сработает, но попробую.
[indent] Щегол присел на корточки, так чтобы через голые ветки видеть тех, кого собирался уложить спать самым действенным из имеющихся в его арсенале методов. Хотя теплое молоко с медом тоже справлялось неплохо. Песня больше всего напоминала вкрадчивый тихий шепот. Летом она вовсе бы затерялась в шелесте листвы, да и сейчас сквозь треск поленьев в огне слова были едва различимы. Те кто сидел на поляне сперва начали зевать и клевать носом, а к середине песни уснули как младенцы, кто где сидел. Все пятеро. А горстка песка, которую Щегол просеивал сквозь пальцы исчезла, но разве заметишь такое в ночи? Все что осталось - следы пальцев на земле.
[indent] Вместо того чтобы говорить что у него кажется получилось, Щегол приложил палец к губам, призывая быть тихим. Убаюкать кого-то было половиной дела, дальше нужно было еще умудриться этого кого-то случайно не разбудить.

Отредактировано Goldfinch (2021-07-31 23:15:21)

[indent] Щегол задержался в тени, нужно было прокопаться под два плаща и добраться до лютни, поправляя ремень - пока бард сидел в кустах тот успел съехать и теперь сковывал движения, пережимая плечо. В круг света от костра он вышел как раз тогда чтобы посмотреть как ловко эльф вяжет узлы. Щегол разбирался в этом немного: научился еще в детстве у трюкачей, которые выпутывались из веревок на глаза у толпы или, наоборот, падали с дерева вниз головой, зависая у самой земли.
[indent] Эта сноровка, а еще все те разговорчики про бандитов и то что они должны понести наказание ложились Щеглу на плечи как мешки полные камней. Казалось, что он пусть и не сам навлек на этих людей неприятности, но приложил руку к тому чтобы они их настигли. Можно было сколько угодно убеждать себя, что они получат по заслугам - легче от этого не становилось.
[indent] И тут еще эльф задает такие вопросы. Будто чует у него внутри эту занозу, за которую все цепляется и рвется. Они не были Щеглу друзьями или приятелями, хотя проведенное вместе время все еще помнилось ему только хорошим. Они отобрали у него деньги, а потом бросили одного в лесу. И все же "месть" - слишком громкое слово.
[indent] - Нет. Я... - он медлил, прежде чем шагнуть к связанным.
[indent] - Мне не за что мстить. Деньги того не стоят, а это... - он тронул успевшую потемнеть гематому под глазом и даже не поморщился, такие ледяные у него были руки. - Ерунда, почти не болит, а через несколько дней и следа не останется. На мне все заживает как на собаке.
[indent] Они сломали его свирель - это единственное за что ему хотелось бы поквитаться. Да вот беда, он понятия не имел кто из них наступил на нее, переломив надвое. Не говоря уж о том, что это вовсе могла быть случайность. Мстить за случайность неизвестно кому казалось ему очень странным.
[indent] И все же их стоило разбудить, если конечно они с эльфом не хотели волочь всех на себе. Щегол вот например не хотел. Он будил всех по очереди, хотя мог бы просто ударить о котелок черпаком, оставленным поблизости. Здоровяка похлопал по щекам, получив в ответ осоловелый спросонок взгляд и тихое "охренеть". Женщин мягко потряс за плечи - гимнастка кажется всерьез испугалась, а вот гадалка сделала вид будто ее уже ничего не удивляет, да еще и прикрикнула на товарку, велев заткнуться. Жонглер и волшебник проснулись от их голосов. И если первый смолчал, то второй осыпал Щегла такими проклятиями, что тот не удержавшись натянул ему на голову капюшон плаща - словно накрыл плотным темным платком клетку со сварливой говорящей птицей. Хотелось ударить его, возвращая должок, аж кулаки чесались. Но он бы тогда стал ничем не лучше. Бить безоружных - последнее дело, нисколько не благородное, даже если они это заслужили.
[indent] - Что теперь? Отведете их в город и передадите в руки стражи?
[indent] Не то чтоб Щегол верил в справедливый суд. Но линчевание тоже не казалось ему хоть сколько-нибудь справедливым.